Вкус жизни - в постоянном стремлении что-то сделать

Диалог директора по развитию технологий диспетчерского управления ОАО «СО ЕЭС» Александра Ильенко и главного редактора журнала «Энергетика Северного Кавказа и Юга» Руслана ЯНИКОВА.

Понятно, что самое главное – сказать спасибо за все в жизни. Отцу-то я сказал спасибо. Лет в тридцать я понял, за что должен быть благодарен отцу. До этого возраста как-то не задумываешься о таких вещах, а потом ты уже в состоянии оценить и сказать спасибо. Я понял роль отца в моей жизни: что он мне дал с самого начала. Для детей наиболее сильным воспитательным моментом являются поступки родителей. Когда ты видишь пример, стараешься подражать, во многом даже неосознанно. В какой-то момент молодой человек не понимает того, что не надо ждать работу, а надо ее искать. Я сам такой был. Хорошо, когда кто-то тебе говорит: «Иди и работай». А когда ты поработал, ты понимаешь, что это был бесценный опыт, что ты получил квалификацию, которая позволяет тебе двигаться дальше. Этот опыт я получил благодаря отцу. За это я говорю спасибо.

...Думаю, что смысл жизни в том, чтобы не сто ять на месте. Жизнь – это непрерывное развитие, поиск нового и интересного. Пока ты к чему-то стремишься, хочешь что-то сделать, ты получаешь эмоции, которые позволяют тебе чувствовать вкус жизни.

В работе с отцом – ничего личного!

— Александр Владимирович, недавно я был в Невинномысске, заходил к вашему деду. Застал его за сбором винограда, он срезал и складывал в корзину «изабеллу». А на подоконниках домика я увидел айву, такие крупные дозревающие плоды. Мне почудилось, что я у своих родителей, как будто я вернулся в детство. В московской суете, среди больших дел и огромных планов вспоминаете ли вы запах айвы? Любите ли вы возвращаться к деду, как часто удается побывать в родных местах?

— В последнее время очень редко это бывает. Случается по служебным делам попасть на Юг – тогда стараюсь, конечно, проведать деда, бабушку, остальных своих родных. Домик этот я помню с самого рождения, то есть уже 36 лет. Думаю, что память человека держится на каких-то образах, старых вещах, окружавших его когда-то, даже на запахах. Вспоминаю этот дом, деревья, на которые лазил в детстве, улицу, которая осталась такой же, как тогда. Замечаю, что старые деревья заменяются молодыми, недавно посаженными, но и они быстро вырастают. Жизнь вообще идет быстро, но тем не менее связь не рвется, время от времени возвращаться домой надо.

— Вы, я знаю, энергетик в третьем поколении. Вы что-то взяли для своей будущей жизни из детства?

— Для каждого человека его позитивное прошлое является какой-то опорой в настоящем. Если оно есть, это доброе воспоминание о прошлом, то человек очень часто чувствует, что его теперешние мысли, эмоции, переживания перекликаются с тем, что уже было пережито. Может быть, им лично, а может, кем-то из его близких. Это помогает даже в тяжелой ситуации не падать духом, найти правильные решения и постараться, чтобы твой личный опыт послужил для кого-то – для твоих детей, например, положительной базой. Для меня такой базой, вынесенной из моего детства, от деда и отца, было твердое и непреложное: надо трудиться, работать.

Мой дед за трудовые заслуги получил Орден Ленина. В те времена такую награду можно было получить только за особые заслуги. Люди, строившие ГРЭС, были очень привязаны к своему делу. Иначе как объяснить, что более четверти века трудились в поте лица в таких спартанских условиях. Дедушка до сих пор постоянно трудится!

Помню работу на земле, которую я не любил, рассматривая, по молодости лет, как трудовую повинность. Но все же выполнял, не сачковал! Должен был делать эту работу, поэтому делал. Есть же такая пословица: «Делай, что должен, и будь – что будет!» Я и сейчас к этому так отношусь. Слово «долг» определяет существование человека, это одна из ключевых мотиваций в осуществлении своих планов.

Я начинал работать под руководством своего отца. В этом есть свои плюсы и свои минусы. Существенно сложнее выстраивать с окружающими взаимоотношения, обходя разнообразные эмоциональные и психологические подводные камни. Ну и конечно, самое главное, необходимо работать так, чтобы не давать поводов отцу краснеть за тебя... Это минусы, но есть, конечно, и свои плюсы. Один из этих существенных плюсов – в том, что мне поневоле приходилось быть всегда «в тонусе», на должном уровне, чтобы не подвести отца. И конечно, рядом с отцом, работая по одной специальности, можно многое узнать, почерпнуть из его опыта в режиме, что называется «наибольшего благоприятствования». Тут, само собой, развитие и обучение идет эффективнее, чем если бы узнавал все из книг. Конечно, в этой ситуации все зависит от двоих – от отца и от сына. Сейчас, когда я тоже имею двух сыновей, уже задумываюсь над такими жизненными задачами.

— Скажите, пожалуйста, тяжело ли быть сыном мудрого человека? Я знаю, что именно так называют вашего отца, Владимира Васильевича Ильенко, многие его друзья. Опишите, каково это – быть сыном такого яркого, мудрого человека.

— Тяжело в том плане, что все свои дела, свои достижения невольно равняешь по нему, примеряешь, что ли. Он для меня очень часто является примером. Сам он скуповат на похвалу, да и не в похвале дело. Просто в каких-то производственных и жизненных ситуациях задумываешься, как бы отец поступил в этом случае, какое бы принял решение. Его пример – как бы наука для меня, не образец для слепого подражания, а толчок к размышлениям. Его подход к людям, к проблемам и задачам часто дает мне подсказку.

— Каковы ваши жизненные интересы?

— Человек развивается всю жизнь, иначе просто неинтересно. Надо всегда что-то узнавать, идти вперед, нельзя останавливаться на одном месте, нельзя закисать. У меня работа занимает основную часть моей жизни, не могу сказать, что это очень хорошо. Ведь есть дети, которые должны иметь возможность общаться со мной. Но, к сожалению или к счастью, мы живем в такое время, когда все постоянно изменяется, задачи все время новые, и надо просто успевать за этим. Лет через 10-20 оглянемся на это время и посмотрим, правильно ли все это было.

Довольно продолжительное время я работал диспетчером, эта работа своеобразная, очень ответственная, во многом зарегламентированная. А теперешняя моя работа весьма разнообразная, задачи меняются все время, и я очень рад, что в свое время появилась возможность перейти на работу в Москву. Был, конечно, элемент неизвестности: были сомнения, как все сложится. Но все решилось, решилась и проблема «отцов и детей» в одной организации. Сейчас фамилия уже на меня не давит.

— Вы работали под руководством своего отца, а сейчас получилось так, что вы руководите им. Каким образом поменялись взаимоотношения, если они поменялись?

— Я считаю, что здесь подходит расхожая формулировка: «ничего личного». Работа есть работа.

— Александр Владимирович, давно зная вашего отца, я могу сказать, что он глубоко порядочный и мудрый человек, что он относится к людям бережно и уважительно. А ведь приходят очень разные люди, подчас молодой человек, не проработавший и дня, предъявляет свой «красный» диплом и утверждает, что он как специалист стоит гораздо больше той зарплаты, что ему поначалу предлагается. К тому же в последние годы частенько приходится слышать, что «красных» дипломов все больше – хороших специалистов все меньше. Как вы считаете, достойны ли такие молодые люди тех должностей и той зарплаты, на какие претендуют, просто по факту предъявления документа об образовании?

— Проблемы с персоналом всегда были и есть. Мы стараемся брать специалистов уже поработавших, уже прошедших через какие-то сита. Бывает, берем и выпускников, тогда воспитываем сами. Хорошие специалисты, добросовестно относящиеся к работе, конечно, есть, найти можно. Иногда это зависит от того, сколько готовы платить такому человеку. Работа в нашей компании уникальна, здесь можно получить такой опыт, компетенцию и знания, которые ни в какой другой энергетической компании не получишь, ни в сетевой, ни в генерирующей.

Многие люди, приходящие в ОАО «Системный оператор Единой энергетической системы», хотят не просто заработать денег, но и приобрести уникальные знания, широкий круг профессионального общения. Они понимают, что здесь могут получить базу для дальнейшего развития. Многие, поработавшие у нас и ушедшие в другие организации, в конечном итоге возвращались в «Системный оператор».

МИД «Системного оператора»

— Сейчас все: и генерирующие компании, и сетевые – всеми фибрами ощущают подъем в энергетике. Занимаясь прогнозированием, планированием будущего, чувствуете ли вы эти изменения?

— Да, энергетика на подъеме. Страна развивает я, требует больше мощности, больше электроэнергии. Это болезни роста: энергетика не должна сдерживать развитие страны, необходимо обеспечить экономику электроэнергией и мощностью. Еще десять лет назад структурные подразделения, которые отвечали за перспективное развитие ЕЭС, просто медленно умерли, потому что ничего не строилось, не планировалось. Однако какое-то время назад мы начали это дело возобновлять, потому что было понимание, что скоро это потребуется. И мы успели: подобрали людей, сформировали структуру, что позволило, когда началось скачкообразное увеличение объемов работ, не отставать от этого роста. Большинство наших функций связано с прогнозированием развития и выработкой необходимых для его обеспечения технических решений. Очень много сейчас строится, планируется, и все это требует взаимоувязки, чтобы энергосистема продолжала надежно работать. В результате необходимы большие усилия, особенно учитывая то, что у нас после реформы стало много независимых собственников объектов электроэнергетики, и нужно сделать так, чтобы все их желания были увязаны в единую обоснованную технически реализуемую программу, чтобы ЕЭС России могла надежно функционировать при реализации всевозможных инвестиционных проектов в энергетике. Это довольно сложно, здесь задействованы большие деньги. Нужно сохранять основополагающий принцип: недискриминационный доступ к нашим услугам – все субъекты электроэнергетики для нас равны, нет тех, кто имел бы какую-то преференцию. Это особенности того, что оперативно-диспетчерское управление является монопольным видом деятельности.

Одна из наших непростых задач – разъяснять людям, с которыми мы сталкиваемся по работе, почему мы принимаем то или иное решение, почему мы говорим «нет». А «нет» говорить приходится. У меня есть внутреннее ограничение в этом смысле: я не люблю отказывать, так как считаю, что всегда нужно работать с позиции содействия, а не противодействия. Поэтому если чего-то сделать технически нельзя, ты должен сказать «нет» и объяснить, какие технические решения необходимо реализовать в ЕЭС России, чтобы выполнить задачу. То есть люди должны понимать все до конца. Хуже нет, если человеку отказывают, закрывают перед ним дверь и на этом прекращают диалог. Нужно объяснить, почему нельзя это совершить сейчас, что нужно, чтобы это можно было сделать, какие есть процедуры, правила, как ими пользоваться, как надо поступать. У нас ведь филиалы по всей стране, и везде создана общая система, единый подход, чтобы во всех филиалах все было идентично. Должно быть так, чтобы человек, придя в любой точке страны в РДУ, ОДУ, не мог получить в одном месте один ответ, в другом – другой. Мы единая компания, у нас единые интересы. Поэтому мы построили единую систему, теперь нужно ею постоянно руководить, потому что все время что-то меняется, появляются новые задачи.

— В свое время мы не без основания гордились единой энергосистемой Советского Союза. Сегодня «Системный оператор Единой энергетической системы» является наследником той энергетики. Тем более после ликвидации РАО «ЕЭС» координирующая роль «Системного оператора» усилилась. Осталось ли сегодня сотрудничество с Ближним Зарубежьем?

— Осталось, конечно. Советского Союза больше нет, но мы продолжаем работать в единой синхронной зоне с государствами бывшего СССР, где энергосистема Российской Федерации является ключевой, основополагающей, регулирует частоту электрического тока в этом объединении. В него входят практически все бывшие республики СССР, включая страны Балтии. Это довольно серьезные технологические взаимоотношения, все связаны между собой. Диспетчеры разных стран общаются между собой по-прежнему на русском языке. Мы очень плотно работаем, и, безусловно, эта единая синхронная зона связывает энергетиков наших стран, несмотря ни на какие политические движения.

— Можно ли вашу Дирекцию назвать своеобразным МИДом «Системного оператора»?

— С точки зрения диспетчерского управления, технологий общения, в какой-то степени можно. Потому что многие документы рождаются или согласуются у нас.

— Как будет выглядеть совместная работа в будущем?

— Я думаю, что параллельная работа выгодна всем. Всем проще работать вместе. Очевидных технических предпосылок для того, чтобы происходили какие-то серьезные изменения, нет. Безусловно, есть определенные политические предпосылки. Но я думаю, что в ближайшие годы мы будем продолжать синхронную работу. Поскольку все государства независимые, мы пытаемся построить с ними равноправные взаимоотношения, договариваемся, как нам работать чтобы то, что происходит с точки зрения законов физики, находило адекватное отражение в тех нормативах, которые люди придумали для регулирования своих взаимоотношений. Надо договариваться, как урегулировать взаимоотношения в существующем правовом поле, которое у всех разное. Это отдельная большая задача, которую приходится решать. Это очень интересная работа, потому что происходит обмен опытом с другими странами, где есть свои особенности.

Буквально на прошлой неделе в ОАО «Системный оператор ЕЭС» проходили международные соревнования: участвовали диспетчеры разных стран. Победила наша команда из Сибири. Все признают, что это очень полезно, потому что такое общение позволяет людям развиваться.

— В советских газетах было два раздела, которые для простоты понимания можно было бы назвать: «У них» и «У нас». Подавали информацию так, будто у капиталистов все было загнивающим, а у нас все процветало. Вы часто по работе бываете за границей. Скажите, есть ли чему нам поучиться у них?

— И нам есть чему у них поучиться, и им есть чему поучиться у нас. После того как закончились лихие 90-е годы, мы движемся примерно в том же направлении, что и весь остальной мир. У них есть определенные технические достижения, которые нам интересны сегодня. Общемировая тенденция в том, что объекты электроэнергетики становятся все более технологичными, начинают стремиться к дистанционному управлению, то есть отказываться от массы людей. Мы пока только начинаем приближаться к этому. Не стоит на месте и развитие автоматизированных систем диспетчерского управления. В настоящее время ОАО «СО ЕЭС» находится на стадии внедрения новой SСADА-системы, с необходимыми нам EMS-приложениями.

В связи с тем, что у нас сей час бурно развивается энергетика, очень интересно понять то, как этот процесс проходил в других странах. Это комплексные вопросы: не только технические, но и инвестиционные, вопросы планирования. Мы видим, как это происходило в Европе, в Америке. Наша проблема в том, что у нас до сих пор не созданы до конца все формальные процедуры, мы на ходу пишем правила. Конечно, надо пытаться понять, как что у них организовано, примерять это на себя и решать, можно ли что-то полезное перенять для нашей страны. То, что взять можно – безусловно, брать нужно.

Родителям надо сказать спасибо

— Александр Владимирович, каковы ваши воспоминания о матери? К сожалению, она ушла из жизни слишком рано.

— Мать – это самый главный человек в жизни каждого. Отец проявляется в жизни ребенка в более старшем возрасте, когда становится наставником, когда ребенок начинает брать с него пример. А мать важна для каждого с самого рождения. Я жалею о том, что, уехав в Москву, в последние годы ее жизни очень мало с ней общался, что-то важное не успел сказать ей.

— Если бы мать была жива, что бы вы ей сказали?

— Много чего мог бы сказать. Когда у тебя есть мать и отец, они являются мерилом, которое может тебе показать, что ты делаешь что-то неправильно, и их мнение будет для тебя существенно. Когда мать ушла, я почувствовал, что потерял человека, мнение которого было очень важно для меня. Увы. Особенно тяжело было брату, он на семь лет младше меня. Ему тогда было двадцать с небольшим, очень плохо потерять мать в таком возрасте.

Понятно, что самое главное – сказать спасибо за все в жизни. Отцу-то я сказал спасибо. Лет в тридцать я понял, за что должен быть благодарен отцу. До этого возраста как-то не задумываешься о таких вещах, а потом ты уже в состоянии оценить и сказать спасибо. Я понял роль отца в моей жизни: что он мне дал с самого начала. Для детей наиболее сильным воспитательным моментом являются поступки родителей. Когда ты видишь пример, стараешься подражать, во многом даже неосознанно. В какой-то момент молодой человек не понимает того, что не надо ждать работу, а надо ее искать. Я сам такой был. Хорошо, когда кто-то тебе говорит: «Иди и работай». А когда ты поработал, ты понимаешь, что это был бесценный опыт, что ты получил квалификацию, которая позволяет тебе двигаться дальше. Этот опыт я получил благодаря отцу. За это я говорю спасибо.

Родители отдают детям большую часть своей жизни. Поэтому для них очень важны успехи детей. Я думаю, что родителям должно быть приятно, что дети чего-то добились в жизни. Я хочу, чтобы у моих детей тоже все было хорошо. У меня два сына и дочь.

 — Да вы многодетный отец! Представляю: вы устаете на работе, приходите домой, а там – трое детей!

— Когда я прихожу, дети обычно уже спят. А когда ухожу, еще спят.

— Сколько лет вашим детям?

— Одиннадцать, три и два. Старший сын Дмитрий родился, когда мне было еще 25 лет, скоро он уже станет подростком. Он парень спортивный. С ним порой тяжело находить общий язык, характер у него нордический. Это хорошая черта, если ее правильно использовать. Упорство – это неплохое качество в жизни. Три года Маше и два года Андрею. Все трое абсолютно разные. Андрей самый покладистый, добрый.

— В субботу, когда вы дома, они ходят на цыпочках, потому что папа спит?

— Я не сплю в субботу. Общаюсь с детьми, с ними интересно. Я нередко ловлю себя на мысли, что они вырастут, и многое невозвратимо пройдет. Они сейчас забавные, у них интересные суждения. Этот момент надо захватить, прочувствовать. У кого были маленькие дети, те поймут меня.

— А как вы думаете, в чем смысл жизни?

— Если бы я знал ответ на этот вопрос, я бы, наверно, уже куда-то отправился за ним, за смыслом жизни. Я не знаю, где он. Думаю, что смысл в том, чтобы не стоять на месте. Нельзя сказать, что я все всегда сделал хорошо, что все, что надо было, сделано, и можно успокоиться. Жизнь – это непрерывное развитие, поиск нового и интересного. Есть масса интересных вещей, которые я не успеваю делать, хотя очень хотелось бы. Понимаю, что и то, и то надо – и впадаю в отчаяние, когда вижу, сколько всего не успел.

Пока ты к чему-то стремишься, хочешь что-то сделать, ты получаешь эмоции, которые позволяют тебе чувствовать вкус жизни. В один момент я понял, что жизнь проходит, многое в ней может быстро закончиться, надо не терять времени зря, нужно искать что-то интересное и радоваться жизни. Счастье надо искать в каждом мгновении. Не надо думать, что если ты получишь что-то через десять лет, это сделает тебя счастливым. На самом деле через десять лет это может уже не иметь для тебя ценности.

— Вы с братом работаете в одном городе, в одной организации. Это не создает вам трудностей, не вызывает конкуренции?

— Брат работает в филиале, в ОДУ Центра. К сожалению, мы с ним очень редко видимся, в основном по телефону общаемся. У него сейчас свои заботы: двое маленьких детей, в марте родились двойняшки.

— Один мудрый человек, энергетик, в интервью нашей газете сказал, что и родные люди в наше время все реже собираются вместе. Вы можете припомнить, когда собирались вместе со всеми родными за одним столом?

— Могу припомнить, это было на поминках матери. Вот такие печальные события только, наверно, и собирают сейчас всех вместе. Самое страшное, что через какое-то время ты даже теряешь потребность в том, чтобы собираться вместе. Ты понимаешь, что можешь привыкнуть ко всему. Даже к тому, чтобы жить автономно. Это плохо: друзья уходят.

— Ваш Андрюша уже видел малышей вашего брата?

— Конечно. Ему интересно было на них посмотреть – дети же любопытные. Думаю, когда близнецы начнут ходить, дети будут более плотно общаться. У моих младших детей, например, разница в возрасте всего год, они «не разлей вода», хотя иногда и дерутся.

— Ваш отец Владимир Васильевич – уже пятикратный дедушка. Есть ли в повадках ваших детей черты деда?

— Пока мы не замечаем такого. Может быть, со временем проявится. Зато иногда люди, кто знает отца, говорят мне, что между мной и им есть сходство. Наверно, я использую какие-то слова отца, которые мне показались правильными.

Почему в семье Ильенко образовалась такая мощная династия энергетиков? Сами они считают, что в первую очередь повлияло то, что все они росли в подходящей среде. За это большое спасибо деду Василию Васильевичу. Те принципы и основы, которые помогают в работе, заложены еще в детстве. В энергетике можно достичь любых высот, если есть желание и стремление. Просто нужно грамотно распорядиться своими знаниями и силами. Если в семье есть выдающиеся люди, то младшее поколение будет стараться добиться таких же высот.

Москва словам не верит

— Вам довелось поработать в поселке Энергетик. Если сейчас вспомнить об этом, какие ассоциации у вас возникают?

— У меня сразу появляется одно воспоминание. Лето, ночная смена, в пять часов утра, когда солнце только встало, я выхожу на балкон, вижу лес и дышу полной грудью. Этот воздух я помню до сих пор. Таким воздухом я не дышал больше нигде.

— Сообщество людей в таких поселках уникально. Там своя атмосфера, своя энергетика.

— Во многом эта атмосфера определяется тем, что люди, во-первых, друг друга знают. Рабочие отношения подкрепляются приятельскими, повседневными. Поэтому, может быть, более дружелюбные взаимоотношения. Во-вторых, я думаю, что люди, которые работают и живут в таких поселках, имеют хорошее образование, это накладывает свой отпечаток на жизнь всего поселка, даже на его внешний вид. То есть интеллигентность и культура приводят к тому, что общий уровень в таких местах выше, чем в других селениях.

— У вас остались контакты, связанные с Энергетиком?

— С теми людьми, с кем я работал, отношения остались хорошими. Например, Анатолий Павлович Циммерман, он начальник службы электрических режимов. Да и многим другим я могу позвонить, спросить что-то об их работе. Хотя за последние пять лет произошла ротация людей: многие растут, уезжают. Многие люди уже в Москве работают, общаемся с ними здесь.

— Почему южане такие прыткие? Ведь это же не тот случай, когда человек пришел сюда и притянул за собой своих друзей. «Системный оператор» – это не та организация, в которую можно попасть по блату, без уровня знаний, образования, без целеустремленности, без той упертости, о которой вы говорили.

— Трудно сказать, что преобладают южане, здесь много людей из разных регионов. Люди, живущие в провинции, изначально имеют на старте меньше, чем те, кто родился в мегаполисе. Поэтому они всегда стремятся добиться чего-то большего. Лет пять-семь назад жить на Юге было не очень комфорт но, людям хотелось стабильности, безопасности. Как мне кажется, южане более легкие на подъем.

Я очень многих приглашал на работу, но далеко не все соглашаются, потому что чем больше человек живет в одном городе, тем сложнее ему сорваться с места. Человек пускает корни, и если у него все хорошо, ему будет очень сложно решиться на такой шаг. Далеко не каждый ухватится за такую мотивацию, как негарантированная возможность продвинуться. Работник начинает сравнивать, анализировать свои перспективы – и часто отказывается, опасаясь подводных камней. Те, кто приехал сюда из других регионов, являются эффективными сотрудниками, они приехали, чтобы работать, чего-то добиться. С другой стороны, они более мобильны, поэтому могут уехать, если найдут более подходящие условия. Но это уже другой вопрос. Среди тех, кто приехал с Юга, я, Павел Алексеев, Сергей Павлушко, который был заместителем главного диспетчера ОДУ Юга, Михаил Абраменко, Николай Шульгинов.

— В наше время Москва не верила слезам. А сейчас?

— Я бы сказал, Москва словам не верит.

— Вы рассказывали о том, что во время учебы в институте носили длинные волосы и рваные джинсы. А сейчас не возникает желания выразить протест постоянному труду, нехватке времени, усталости?

— Возникает такое желание. Порой хочется бросить все. Но такая перемена может быстро надоесть. Когда ты живешь в состоянии вечной неудовлетворенности собой, ты стремишься все делать лучше. Если ты бросишь работу и уйдешь гулять, то через некоторое время ты неизбежно поймешь, что этого мало, что надо чем-то заниматься.

Чтобы все успевать, мне надо побольше времени в сутках, часов хотя бы 35, 36. Тогда я, может быть, полетел бы на концерт, поиграл бы в футбол, побольше общался бы с детьми, стал бы заниматься чем-то для собственного удовольствия, а не только для дела..

Руслан Яников «Энергетика Северного Кавказа и Юга»  №1  ноябрь 2008