Главный диспетчер страны

Выросший в семье врачей-фронтовиков, выпускник энергетического факультета Львовского политехнического института, а ныне – директор по управлению режимами Системного оператора ЕЭС России, Александр Федорович Бондаренко олицетворяет собой лучшие традиции советской и российской энергетики одновременно. Пройдя профессиональный путь от строителя ЛЭП до главного диспет­чера единой энергосистемы страны, он принимал непосредственное участие в самых ярких и сложных энергетических проектах России, в том числе в новых разработках релейной защиты и автоматики, противоаварийной автоматики системообразующей сети ЕЭС, в формировании системы повышения квалификации персонала ОДУ и ЦДУ ЕЭС, в создании и развитии Системного оператора. На его счету десятки изобретений, а многочисленные ученики всегда вспоминают его с благодарностью.

Александр Федорович, как начиналась ваша «энергетическая» биография?

Когда учился в школе, нас направили на завод, где я попал в электроцех. Там и произошла моя встреча с профессиональным будущим. После школы – энергетический факультет политехнического института. После института оказался на предприятии, которое строило линии электропередачи. Потом перешел в энергосистему и стал работать в службе релейной защиты. В 1973 году переехал в Москву, пришел в ЦДУ. До 1985 года работал здесь релейщиком. В 1985 году предложили стать заместителем главного диспетчера, через год назначили главным дис­петчером. Так вот и работаю...

В чем сходства и отличия диспетчерской службы 70-х годов, когда вы начали в ней работать, и сегодняшней?

Технически очень многое изменилось. Я еще застал те времена в энергетике, когда расчеты производились на арифмометрах, хотя самому мне этого делать уже не пришлось. Когда я пришел работать в диспетчерское управление, его структура активно развивалась, как и сама энергосистема: строились новые электростанции, новые линии электропередачи. Спрос потребления ежегодно нарастал, и было немало сложностей с обеспечением баланса мощности. Сегодня, конечно, техническая оснащенность совершенно другая.

Требования к диспетчерским кадрам изменились?

Требования и были, и остаются высокими. В ЦДУ, как правило, не приходят сразу после студенческой скамьи: нужны определенные навыки, знания, опыт. Необходима начальная практическая подготовка – так было в прошлом веке, так происходит и сейчас.

Также сохранилась необходимость регулярных тренировок диспетчеров. Каждый диспетчер в смене должен быть готов в любой момент к возникновению ситуации, которая потребует его вмешательства и принятия наиболее рационального решения, чтобы минимизировать отрицательные последствия. Тренировки диспетчеров проводились всегда, но раньше они выглядели иначе.

В чем разница?

Принцип тренировки остается таким же: составляется сценарий, по которому в некой условной энергосистеме происходят некие отключения, нештатные ситуации, когда отказывает защита и т. д. И диспетчер должен принять решение в каждой такой ситуации.

Раньше тренировки проводили буквально на бумаге: рисовали схему энергосети, перетоки по линиям, «ремонты», трансформаторы и т. д. Происходило это так: диспетчер знакомился со схемой, потом ему говорили, что такая-то линия электропередачи отключилась. Диспетчер в ответ сообщал о своих действиях. И они – диспетчер и тренер – по бумаге разыгрывали эту инсценировку. При этом иногда возникали разногласия и споры. Ведь чем сложнее «бумажная» схема сети, тем вероятнее, что играющий может неправильно сориентироваться. Тренер говорил диспетчеру об ошибке, а сам диспетчер считал, что все сделал правильно. Но как проверить, когда вся тренировка гипотетическая.

Сейчас, конечно, все по-другому: у нас есть возможность вести тренировки на тренажерных комплексах в условиях, максимально приближенных к «боевым». Когда сеть отражается на экране, диспетчер находится в ситуации, максимально схожей с его рабочим местом, и все его действия получают интерактивную оценку программы. Потому что схема энергосистемы «живая», а не «бумажная».

В 1991 году мы провели в Санкт-Петербурге на базе Института повышения квалификации первый и, как оказалось, последний в истории СССР Всесоюзный конкурс диспетчеров энергосистем. Там все было, как я уже говорил, на «бумажном» уровне, только схема энергосистемы для тренировки была крупно нарисована на стене.

И если сравнить тот конкурс с последним конкурсом диспетчеров России, который проходил в этом году в Пятигорске, наглядно видно, какой огромный шаг в этом направлении был сделан за 16 лет. И это шаг необходимый, логичный и объяснимый, потому что меняются «правила игры» и диспетчерский персонал должен соответствовать новым требованиям. Ведь теперь каждая команда диспетчера несет за собой, скажем так, финансовые последствия для участников рынка.

Вы были непосредственным свидетелем создания Единой энергетической системы страны. Как это происходило?

В 1978 году на параллельную работу с ЕЭС присоединилась ОЭС Сибири. В этот же период было положено начало параллельной работе ЕЭС СССР и ОЭС стран-членов СЭВ. С включением в состав ЕЭС Объединенной энергосистемы Сибири было создано уникальное межгосударственное объединение энергосистем социалистических стран с установленной мощно­стью около 400 млн. кВт, которое охватывало территорию от Улан-Батора до Берлина.

К концу 1987 года ЦДУ ЕЭС СССР превратилось в четко действующий оперативно-диспетчерский орган управления, охватывающий десять ОДУ (ОЭС). В составе ЕЭС СССР параллельно работали 88 энергосистем 102 стран; параллельно с ОЭС работали энергосистемы стран – членов СЭВ: Болгарии, Венгрии, ГДР, Польши, Румынии и Чехословакии. Параллельно, не синхронно с ЕЭС СССР через вставку постоянного тока работала энергосистема Финляндии. От сетей ЕЭС СССР осуществлялось также энергоснабжение потребителей ряда других стран Европы и Азии: Норвегии, Турции, Афганистана.

В таком виде энергосистема работала, пока не началась полоса реформирования – как в СССР, так и в странах СЭВ.

За время вашей трудовой деятельности в энергетике произошло немало перемен...

Я начал работать в Минэнерго Советского Союза. Считается, что реформирование энергетической отрасли началось у нас с 1992 года. Однако серьезные попытки внести глубокие коррективы, что-то изменить были всегда. В1985 году с перестройкой начали активно «ускорять» и нас. Чтобы заинтересовать электростанции больше вырабатывать энергии, стали менять правила игры – вводить плату за поддержание мощности. И это позволило активизировать те скрытые резервы, которые были практически у каждой электростанции.

Появилось много трудностей и проблем. Представьте, каково было сохранить параллельную работу при развале СССР? Это был сложнейший период, когда приходилось разрывать электрические связи с Казахстаном, Украиной, Грузией, другими новыми государствами, которые прежде составляли нашу единую большую систему. Пришлось заново перестраивать отношения в электроэнергетике, выстраивать, по сути, новую систему. При этом мы испытывали серьезные проблемы с обеспечением электростанций топливом, но баланс необходимо было поддерживать во что бы то ни стало.

Как вы оцениваете завершающуюся сейчас реформу отрасли и РАО «ЕЭС России»?

Любые процессы реформирования – очень сложные, и одна из самых важных задач в них – обеспечивать надежность энергосистемы, чтобы потребители не почувствовали никаких неудобств. И когда в рамках реформы РАО принимали решение о выделении Системного оператора, руководствовались прежде всего интересами надежности работы энергосистемы. А наша надежность опирается на новейшую технику и здоровый консерватизм. На самом деле, незыблемого у нас немало, что сильно упрощает работу и помогает поддерживать высокий уровень качества.

Например, у нас очень хороший принцип планирования работы энергосистемы, при котором обязательно наличие резервов баланса мощности – резервов, которые были бы достаточны для нивелирования ситуации при возникновении резких похолоданий или других изменений климата, при возникновении аварийных ситуаций. При плановой мощности потребле­ния условно в 1000 единиц мы обязательно имеем 1100-1150 единиц генерации с учетом необходимого резерва. Дело в том, что никто в мире не умеет предсказывать погоду с той мерой точности, которая нам нужна. Никто! Прогнозы на месяц или на год делаются с одинаковой вероятностью: они могут совпасть с точностью до наоборот.

А прогнозы, связанные с реформами в отрасли, совпадают с результатами, как вы думаете?

Реформа не возникает на пустом месте. Мировая энергетика подчиняется общим закономерностям. Реорганизация российской электроэнергетики идет теми же шагами и таким же образом, как в других развитых странах. Только там эти преобразования начались раньше.

В двух словах это можно представить следующим образом: раньше энергетика была организована в виде вертикально интегрированных компаний, объединявших средства производства и передачи электроэнергии при едином руководящем центре. В большинстве стран Западной Европы были национальные энергетические компании, которые занимались производством и распределением энергии при государственном контроле за тарифами.

Новая модель энергетики – разделение вертикально интегрированных компаний на самостоятельные генерацию, передачу, распределение и сбыт. При этом генерирующие компании конкурируют между собой, стараются снизить издержки на производстве электроэнергии. А передача электроэнергии по сетям остается монопольной при жест­ких тарифах. Я все это говорю к тому, чтобы подчеркнуть: в новых финансово-экономических условиях роль диспетчерского управления режимами повсеместно возрастает и усложняется, поскольку каждое решение диспетчера попутно влияет на чьи-то интересы.

Энергия России | №8 декабрь 2007 года

Интервью подготовлено пресс-службой ОАО «СО ЕЭС»